День Победы — самый великий и серьёзный праздник как для России, так и для многих других стран мира.
22 июня 1941 года на нашу страну напали полчища врагов — фашистов. Фашисты думали, что они самые главные в мире, а все остальные люди должны им подчиняться. Началась страшная война, которая продолжалась четыре года.
Не только российским солдатам и офицерам, но и всем жителям нашей Родины, взрослым и детям, было очень трудно во время войны. Армия с помощью народа победила врагов и прогнала их из России, а потом и из других стран.
Война, которую назвали Великой Отечественной, закончилась в мае 1945 года. А в июне того же года на Красной площади в Москве состоялся Парад Победы. Воины-победители торжественно прошли по площади и бросили на землю знамёна побеждённых фашистов. Это был Великий день.
Воспоминания ветеранов о Великой Отечественной Войне
Разведчики:
Доронин Николай Дмитриевич
Задача всегда ставилась одна: выяснить расположение противника, а это — расположение окопов, огневых точек (причем, следовало установить, какие огневые точки имеются) и взять пленного «языка». И так делалось в любую погоду и при любых условиях. А вы только представьте себе! Стояла такая же ясная погода, как сегодня, пространство было открытое, - и мы выполняли такие задачи. Причем ползали каждый день или через день, особенно — перед тем, когда проводилось наступление или какая-нибудь боевая операция. И тогда, конечно, у нас действовали обязательно поисковые группы, - даже в размер фронта. Я и сейчас помню, как передавались примерно такие сообщения ТАСС, ну объявления по радио: на таком-то фронте боевых действий нет или бои не идут — действуют группы разведчиков
Старостин Николай Петрович
Наша дивизия наступала на Харьков. Немцы чувствовали, что у них дело к поражению идет, и сопротивлялись отчаянно. К Харькову мы подошли практически на последнем издыхании, трудно было. Но у нас уже был опыт, у бойцов настроение боевое было. Вообще, после поражения немцев под Курском, на фронте как-то по-другому задышалось. Не смотря, на потери, мы как-то воспряли духом. Так что Харьков, хоть и с трудом, мы взяли. Многие за Харьковскую операцию награждены были. Я получил медаль «За боевые заслуги», наша дивизия стала Харьковской.
После Харькова мы пошли на Полтаву. Освободили Полтаву и, в районе Кременчуга, вышли на Днепр. Наша дивизия должна была форсировать Днепр одной из первых, но не просто форсировать, а мы должны были отвлекать немцев от основных участков форсирования. Из всех полков выделили подразделения, в том числе и мое отделение. Меня на берегу земляк провожал, секретарь комсомольской организации полка. Он тоже училище не закончил, но ему присвоили звание младшего лейтенанта. Мы с ним обнялись, и я пошел на плот. На этот же плот вкатили 76-мм орудие, закрепили его, и поплыли.
Только на середину Днепра вышли, как нас немцы заметили и открыли огонь. Снаряды рядом с плотом взрываются, плот качается, двое погибли, но мы, все-таки, смогли добраться до другого берега. Артиллеристы орудие развернули, а мы, разведчики, влились в ряды атакующей пехоты. Сопротивление там слабое было, место для плацдарма неудачное, а немцы-то воевать умели. Мы их относительно легко вышибли и пошли дальше, а километрах в трех от берега, там высота. Оказывается, на берегу, немцы только прикрытие оставили, а основная часть на высоте была, в которую мы уперлись. Штурмовали эту высоту, штурмовали – никак взять не можем. Немцы нас с высоты обстреливают, особенно по утрам. Головы поднять нельзя… А ночи через две нам приказ пришел: «Отступить!» Мы думаем: «Что за черт?!» Но, приказ – есть приказ. Переправились обратно, и там нам сообщили, что мы шли на ложный плацдарм. Нашей задачей было не дать немцам перебросить силы с этого направления.
После этого форсирования нашу дивизию на другое направление перебросили, и 16 января 1944 года я был ранен.
Ведь что такое разведчики-артиллеристы? Это люди, непосредственно связанные с пехотой. Мы в первых шеренгах идем, помогаем командирам рот. Вот командир роты цель заметил, нам указал, мы ее к местности привязали, координаты в дивизион передали, и дивизион уже эту цель накрывает. Так вот, я, как командир отделения, координировал огонь батареи. Слева немецкая мина взорвалась, и мне штук шестнадцать осколков в спину попало. Но я с поля боя не ушел, продолжал передавать данные. Да и не мог я уйти, еще светло было, а раненных с темнотой собирали. За этот бой я был награжден орденом Славы III степени
Танкисты:
Шелеметов Александр Сергеевич
Когда бой начался, бояться было уже некогда. Наши танки с десантниками вели огонь на ходу и шли вперёд. Немцы, видимо, не ожидали, что мы развернём такую атаку. Поначалу они были растеряны, мы хорошо продвигались. Но потом фрицы пришли в себя. Выдвинули резервы. У них там и танки, и самоходки были, и бронетранспортёры. И вся эта техника открыла такой огонь по нам, что ничего не оставалось, кроме как отступить на северный берег. Но там мы уже закрепились, открыли огонь из танков, нас ещё артиллерия поддержала. И не дали мы немцам окончательно вернуть утраченные позиции.
Бой постепенно стал стихать. Можно вроде и придти в себя немного. Но отдыхать некогда. По немцам нужно было снова ударить, пока они не ждут.
Ночью реку плотный туман покрыл. Фрицы, наверняка, дремали, успокоившись, на своём берегу. А мы нет. Наши разведчики осмотрели побережье, сапёры проделали проходы к реке. После чего нашу бригаду сосредоточили возле населенного пункта Бессоновский. И только забрезжил рассвет, мы начали атаку. Первыми Орс преодолели танкисты роты Ёлкина, а затем уже наша рота (ей командовал старший лейтенант Михаил Никандрович Бойко) и рота старшего лейтенанта Ивана Листопада.
И вот, уже наши машины входят в прибрежную деревню. Там немцы ещё полураздетые в панике выскакивают из хат, беспорядочно стреляют. Но так продолжается недолго. Вскоре фрицам удалось организовать оборону.
Что тут началось. Рядом с нами врывались снаряды, аж комья земли в воздух взлетали! По нашей броне, как горох, стучали пулемётные, автоматные, винтовочные пули. Ух, как мы старались заводить танки за любые укрытия, использовать малейшие овраги, неровности местности. Но потом, гляжу, уже несколько немецких танков горит. На душе сразу как-то легче стало. Я понял, что мы с ними можем справиться.
А тут и другие наши танки переправились. Но фрицы, как всегда в подобных случаях, авиацию подняли. Стали нас ещё с неба бомбить. Артиллерия и миномёты фашистские по нам лупят, пытаются наших автоматчиков от наших танков отрезать. Но поздно уже было. Мы шли вперёд. Наши автоматчики в немецких окопах вступили в рукопашную. А фрицы ой как не любили подобных боёв. Отступать начали.
Но, отступая, они, конечно, всяческим нам пакостили. Поджигали хаты, постройки разные, поля, на которых пшеница уже колосилась. Там всё горело. Воздух был дымным, едким. Даже у нас в танке от дыма першило в горле, слезились глаза. Кроме того, от частых выстрелов пороховые газы скапливались. Их танковый вентилятор не успевал выбрасывать наружу. (По правде сказать, наши вентиляторы никогда не справлялись, если начиналась стрельба без перерыва.) И жарко было так, пот просто заливал глаза. Но всё-таки врага мы отбросили.
Борисов Николай Николаевич
Свой первый бой помните?
Конечно, помню. Как и все первое это всегда остается в памяти. Тем более он сложился для нас неудачно, а такие моменты еще больше запоминаются.
Мы медленно продвигались вперед, маскировались от авиации в рощах. И на третий день получили задачу – взять деревню. А когда командир отдает приказ, то в конце он обязательно оговаривает – «резерв такой-то и если со мной что случится, то меня будет замещать такой-то». И комбат именно мой взвод выделил в резерв, поэтому наша рота пошла двумя взводами.
Развернулись в боевой порядок, и пошли слегка постреливая. Вроде ничего не предвещало со стороны противника. А впереди оказался ручеёк, и я после этого у комбата посмотрел на карте. Он был обозначен так, вроде ничего серьезного. Но только первые танки достигли этого ручья, четыре или пять машин сразу застряли, а остальные за ними встали. А я нахожусь рядом с комбатом и вижу весь этот строй и всю ситуацию.
Командир роты подает приказ, чтобы подогнали один танк и помогли вытащить застрявших. Зацепили, и, по-моему, два танка успели вытащить. А потом ба-бах… С первого же выстрела один танк загорелся, а потом пошло выщёлкивание… Два, три, уже пять горят, и всё это у меня на глазах…
Видимо у немцев там поначалу ничего не планировалось, но когда они такое дело увидели, воспользовались моментом, подошла самоходка, и как начала… Но мы эту самоходку тоже подбили. Она уже горела, а по ней еще стреляли и стреляли от злости…
А из этих пяти сгоревших машин мы двоих офицеров похоронили, а несколько человек отправили в госпиталь. В том числе и одного моего однокашника и однофамильца из другой роты. Я видел, как экипаж вез его на санках. Его, то ли в живот, то ли в грудь ранило. Лицо в крови, руки в крови, держится ими за бок… Сказал мне на прощание: «Всё, отвоевался…»
Конечно, я слышал, какие там комбат команды подавал, какие слова кому-то там говорил… Но для себя я сделал вывод – вначале нужно хорошо изучить место по карте, и если есть возможность отправить вперед дозор. Чтобы не создавалась такая обстановка для всего батальона. Понял – это урок! Нужно быть очень и очень предусмотрительным. Так шашками махать негоже… Казалось бы простой ручеёк, но рядом с ним заболоченная местность, вот и вышло…
А вечером вышли на эту деревню с другой стороны, я в том числе, и взяли её конечно. Пошли дальше, и через сутки взяли Бердичев. А дальше чего там только не было…
Демидова Мария Григорьевна
Мария Григорьевна, а 22 июня 1941 запомнился?
Я хорошо помню тот день. Папа лежал читал газету, а мама гладила или что по хозяйству делала. Напротив нас, в коммунальной квартире на три семьи жили наши знакомые, семья Шапиро. Детей звали Оля и Вова, и вдруг входит их мать и говорит: «включите радио будут передавать важное правительственное сообщение! Когда мы включили его, уже звучал голос Юрия Левитана, он сообщил что будет выступать Молотов Вячеслав Михайлович. Сообщали, что начали бомбить наши города, а у нас в то время дядя в Витебске служил. Его семья, жена Наталья с ребенком сразу же уехала в Саратов к родителям. Так началась война. Я как ребенок почувствовала, что все начали что скупать, но ощущения, что идет война, нет, такого не было. Люди продолжали заниматься своими делами, ходили на работу, многие из них трудились на заводах. Меня же родители отправили к бабушке в село, где-то в 25 км от Харькова. Село было на 1000 домов. Три колхоза, но многие мужчины уже тогда ушли на фронт, хотя некоторые оставались по броне. Колхозники трудились, но каждый день мы наблюдали зарево. Харьков бомбили. Налеты на город не прекращались, но здесь в деревне их не было. Когда начались занятия в школе, я снова вернулась в Харьков и пошла в 4 класс. Здание наше было уже занято под госпиталь и нам выделили какое-то другое, но уже далеко от дома. Оно было одноэтажным и мы занимались в три смены. Мы приходили в обычное время домой, а старшеклассники возвращались уже вечером. Налеты на город возникали и днем и ночью, поэтому у каждого дома были щели, что вроде окопов, и как только объявлялись воздушные тревоги, мы прятались в эти щели, поэтому всегда успевали спрятаться в них до налета. В то время я не видела много военных, может просто не замечала их, но эта деталь в памяти у меня не отложилась.
Мой младший брат всё это время жил с родителями, в деревню его не отправили. У моей бабушки было 5 сыновей, а муж умер в 28 лет и она всегда так говорила: «я выйду замуж, когда женю всех своих детей!», так и получилось. Всю любовь после того, как дети разъехались она перенесла на меня, а дедушка, второй муж, был изумительный человек, все приняли его и сыновья и я, и мои родители. Но в 1941 была умеренная жизнь в Харькове. Помню даже так говорили, что где-то может быть шпион, обратите внимание, что могут быть диверсанты, а на что именно обращать внимания я не знала.
Стихи о Победе
День Победы 
(Белозеров Т.)
Майский праздник -
День Победы
Отмечает вся страна.
Надевают наши деды
Боевые ордена.
Их с утра зовёт дорога
На торжественный парад.
И задумчиво с порога
Вслед им бабушки глядят.
Что за праздник?
(Н. Иванова)
В небе праздничный салют,
Фейерверки там и тут.
Поздравляет вся страна
Славных ветеранов.
А цветущая весна
Дарит им тюльпаны,
Дарит белую сирень.
Что за славный майский день?
Рассказ ветерана
Я, ребята, на войне
В бой ходил, горел в огне.
Мёрз в окопах под Москвой,
Но, как видите, - живой.
Не имел, ребята, права
Я замёрзнуть на снегу,
Утонуть на переправах,
Дом родной отдать врагу.
Должен был прийти я к маме,
Хлеб растить, косить траву.
В День Победы вместе с вами
Видеть неба синеву.
Помнить всех, кто в горький час
Сам погиб, а землю спас…
Я веду сегодня речь
Вот о чём, ребята:
Надо Родину беречь
По-солдатски свято!
Поделиться с друзьями: